Вила

Ноги у них козьи, лошадиные или ослиные. Вилы закрывают их длинной белой одеждой. К людям, особенно к мужчинам, они относятся дружелюбно, помогают обиженным и сиротам. Если разгневать вил, они могут жестоко наказать, даже убить одним взглядом. Они могут лечить, предсказывать смерть, но и сами они не бессмертны^[2][3].

Вилы могли летать, как птицы, обитали в горах, отчего обычные эпитеты вилы в народной поэзии: биогорска вила, или загорка, загоркиня^[4]. Они владели колодцами и озёрами, обладали способностями «запирать» воды. Многие горные ключи в Сербии и Черногории носят название вилина вода^[4]. Если отнять у них крылья, они теряют способность летать и становятся простыми женщинами. Этим нередко пользовались молодые мужчины. Они отбирали у вилы крылья, а затем брали в жёны. Но такой брак никогда не заканчивался удачно. Рано или поздно вила обманом и хитростью выманивала свои крылья обратно и улетала. Дети, рождённые в таком браке, часто оставались брошенными на отца. Но иногда вила-мать могла забрать ребёнка с собой.

По болгарским поверьям, вилы появляются преимущественно весной и летом, иногда — от Благовещения до Воздвижения, любят большие праздники, особенно Пасху.

Культ вил и их связь с колодцами известны по болгарским источникам с XIII века, где их называют «самовилы» и считают девушками, умершими без крещения.

В болгарской народной поэзии встречается упоминание о юдах — вилах, отличающихся враждебным отношением к людям. Первоначально слово «юда» имело различные значения: могучая, коварная, вертлявая, сварливая, злобная по отношению к виле. В дальнейшем юда стала синонимом слов вила, самодива, самовила. У болгар из-за созвучия происходило смешение юды с Иудой, что послужило поводом для выделения её в самостоятельную фигуру фольклора.

На западнославянских территориях вилы описываются как умершие девушки, которые не могут упокоиться и способны причинить зло тем, кто их обидел при жизни (ср. с русскими русалками-утопленницами и украинскими мавками).

У немецкого поэта XIX века Генриха Гейне вилии описаны как призраки-танцовщицы девушек умерших до свадьбы^[5][6]. Они могут встретиться ночью и исчезают на рассвете. Одеты в подвенечное платье, с венками и кольцами. Если встретят на большой дороге ночью молодого человека — вовлекают со смехом и обаянием в танец, и танцующий умирает. Генрих Гейне писал, что эта легенда славянского происхождения. Он уподобляет их эльфам (феям) и вакханкам.

Славянских вил, русалок, полудниц и т. д. Буслаев и Афанасьев сопоставляли с немецкими эльфами и валькириями^[7].

Несмотря на то, что вилы упоминаются в памятниках древнерусской литературы («Слово некоего христолюбца и ревнителя по правой вере» и др.), восточнославянской народной традиции они как будто неизвестны. Старинные русские поверья не знают этого слова, и «вряд ли это древнерусский образ»^[8]. Упоминание вил в восточнославянских памятниках учёные объясняют влиянием южно-славянской литературной традиции^[9].

Не подлежит сомнению, что южно-славянский вилы соответствуют русским русалкам^[10]. По всей видимости, представления и о тех, и о других, подобно представлениям о фраваши, являются наследием индоевропейской древности и возникли из представления о душах умерших: «воинственные валькирии севера и славянские вилы не только девы судьбы, но и фильги, сложившиеся в особый тип, в глуби которого затерялось их бытовое отношение к культу ман»^[11].

У Аполлона Майкова есть стихотворение «Утро. Предание о виллисах», в котором он описывает их так:

Из ущелий чёрных
Вылетели тени —
Белые невесты:
Широко в полёте
Веют их одежды,
Головы и тело
Дымкою покрыты,
Только обозначен
В них лучом румяным
Очерк лиц и груди.

— Аполлон Майков, «Утро. Предание о виллисах», 1857

• Балет «Жизель», либретто Теофиля Готье, музыка Адольфа Адана. Принц переодевается крестьянином и влюбляется в крестьянку Жизель. Узнав правду, она сходит с ума и умирает. Повелительница вил (в либретто используется немецкий вариант написания wilis «виллиса») по имени Мирта забирает Жизель к себе и делает вилой. Они чуть было не губят принца, но его спасает колокольный звон. Готье при поиске сюжета «Жизели» вдохновился фрагментом из «Зимней сказки» Генриха Гейне, в которой поэт рассказывал эту то ли немецкую, то ли славянскую легенду о девушках, которые не могут успокоиться в своих могилах, потому что умерли накануне своей свадьбы^[12].
• Опера Пуччини «Вилли» (иначе «Виллы», «Феи») рассказывает о девушке, умершей накануне свадьбы, и о том, как она стала вилой^[13]. В опере вилы способны вызывать шторм и влиять на погоду. Либретто оперы основано на одноимённом рассказе Альфонса Карра.
• С легенды о виле начинается роман Иво Андрича «Мост на Дрине».
• Роман Антона Уткина «Вила Манадлина»^[14].

Как пишет С. М. Толстая, «по верованиям сербов и хорватов, в наше время вил уже нет, они исчезли с появлением огнестрельного оружия, после убийства человеком хозяина вил, и т. п. Нередко люди об этом сожалеют, считая, что с исчезновением вил ушли из жизни благодать и счастье»^[15].

• Мавка
• Русалка
• Юда
• Стухач
• Нимфы
• Вейла (Гарри Поттер)

• И. Л. Лось. Вилы, русалки // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1892. — Т. VI. — С. 348.
• Вила, самовила, самодива / С. М. Толстая // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / под общ. ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Межд. отношения, 1995. — Т. 1: А (Август) — Г (Гусь). — С. 369–371. — ISBN 5-7133-0704-2.
• Буслаев Ф. И. О сродстве славянских вил, русалок и полудниц с немецкими эльфами и валькирями // Исторические очерки… Т. 1.